Вишера – Висер ю

Вишера: из прошлого в будущее: экспедиции

Вишера - это не просто река длиной 247 километров. Это удивительно интересный и пока еще целостный мир, это своеобразная хозяйственная и культурная среда, это, наконец, - экосистема, которая испытывают мощное дав­ление проблем земных и космических...

Она, как и все наши реки, по-своему красива. И о ней пока еще говорят: стоит однажды выпить из Вишеры при­горшни воды - и она будет звать тебя издалека, и ты не однажды вернешься к ней. Мы в этом смысле - не исклю­чение. Впервые побывав здесь в 1969-м, осмыслив ито­ги поездки, вернулись сюда в 1998 году и планируем про­должить комплексные исследования осенью этого года.

Из всего круга вопросов, которые нас интересовали, я останавливаюсь на двух, остро взаимосвязанных.

Поставил охотник избушку...

До истоков Вишеры - рукой подать от Северной железной доро­ги. Протекая поначалу вдоль Синдорского озера, она собирает воды, вбирает в себя манившую нас Енъю - Божью реку и в среднем тече­нии, вплоть до устья Пугдыма обретает типично полуторный харак­тер. Местами она вскрывает горные породы Южного Тимана, что не может не интересовать геологов и краеведов, байдарочников - лю­бителей острых ощущений. На этом участке мы насчитали 19 поро­гов, самый большой и непростой в прохождении - Еджыд изъякост, который в вольном переводе можно назвать белопенным... Речная пойма здесь разработана слабо, нет стариц и мало лугов.

Первые населенные пункты на Вишере основали коми, не при­нявшие христианство. Летопись сообщает, что здесь жил противник Стефана Пермского - Пам-сотник со своими людьми1.

Продвигаясь по Вишере под напором христианизации, первопо­селенцы не находили подходящих для занятий сельским хозяйством угодий и вынуждены были отдавать предпочтение охоте и рыболов­ству. Как правило, в устьях притоков, на береговых возвышенностях они ставили промысловые избушки, починки. Затем осели у устья Нившеры, положив начало селу Богородску, а на излучине Вишеры Большелугу.

Население росло, пахотной земли не хватало. А надо было кор­миться. Кто вынужден был уходить в отхожие промыслы, а кто добывать себе пищу в тайге. Границы промысловых угодий и охотничьи традиции складывались и закреплялись издавна.

В этом убеждают становища на Вишере - Джуджыд йир, Бияиз, Ляпкыдъёль, Пугдым... К примеру, на Ляпкыдъёле на прибрежном лугу вырос березняк - в нем когда-то стояла изба... Метрах в ста от него находится починок из избы, бани, амбара. Он был построен лет 30-40 назад. Немногим выше по склону видны еще развалины у по­саженного кем-то кедра... В сторонке - останки еще одного, оброс­шего зеленым мхом, сруба... То есть - четыре поколения охотничьих изб на одном месте!..

Вспоминается, что в конце прошлого века, во время экспедиции Вологодского губернатора А. Н. Хвостова, на левом притоке Вишеры Везью были описаны охотничьи избы. Автор воспоминаний Бес­сонов писал: «...тут мы впервые увидели зырянскую керку с ее амба­рами и гумнами. Керка собственно значит дом, изба, но к названию «керка» прибавляется название урочища, где она стоит, или имя ее хозяина...»2.

Бытующие в этом краю легенды об охотнике Йыр Капе, о меди и серебре на Ляпкыдъёле, о колдуне Тюве, жившем на Пугдыме, свиде­тельствуют о длительности процесса освоения угодий. Этнографиче­ские исследования показали, что промысловые угодья были семейно­наследственными, переходили от поколения к поколению. Считается, что это исключительное право зыряне получили в царствование Алек­сея Михайловича 3.

Этнограф В. П. Белицер считает, что «...семейно-наследственное владение охотничьими угодьями представляло собой своеобразное явление в культуре народов коми. Оно не характерно для их соседей русских, манси, удмуртов и других...»4.

Материалы наших экспедиций свидетельствуют об устойчивости этих традиций. В большинстве своем охотничьи угодья здесь родо­вые и по сей день переходят по наследству. По Вишере и ее при­токам мы обследовали около двадцати изб. В среднем на каждые шесть километров пути приходится одно становище.

Сегодняшняя вишерская промысловая изба - вӧр - или кыйсян керка - немногим отличается от своих предшественниц. Она проста по конструкции, имеет все удобства для длительного проживания как зимой, так и летом. Многие избы имеют сени (посводз), которые на­ходятся с основным срубом под одной крышей. Все избы сегодня топятся по белому, освещаются керосиновыми лампами или свечами, реже — от аккумуляторов.

Зимой добираются сюда на «Буранах», летом - на моторных лод­ках с подвесными моторами. Угодья, унаследованные от прадедов и дедов, сохраняют семейную принадлежность. По сложившемуся на Вишере охотничьему этикету промышлять «в чужом огороде» не при­нято. Пока соблюдается такой обычай, здесь не нужны охотиспекторы, поскольку каждый промысловик заинтересован в сохранении дичи и зверья на будущее. Регулируют эти отношения сами охотни­ки.

Уместно вспомнить материалы Мезенской экспедиции 1929 года. В них отмечалось, что изданные в 1922 году Наркомземом прави­ла производства охоты полностью игнорировались местным насе­лением. «Сложившиеся веками основы исписанных норм охотничье­го права на добывание дичи вытекали и вытекают из бытовых усло­вий: право на дичь неразрывно связано с правом на определенную территорию»5. На Вишере это исконное право не смогли ликвидиро­вать ни колхозы, ни промхозы... Действует оно и по сей день.

Между тем индустриализация не обошла Вишерский край. Со сто­роны Северной железной дороги в ее бассейн проложены лесовоз­ные дороги: одна - от поселка Тракт. Она пересекает Лемью, Енъю и оканчивается неподалеку от Богородска. Другая - со станции Синдор пересекает верховья реки Нившеры. Два ее ответвления упирают­ся в саму Нившеру, а третье оканчивается невдалеке от одноимен­ного села. Кроме узкоколейных существует Чернореченская автомо­бильная бетонированная дорога. К сожалению, а может, и к счастью с какой стороны посмотреть - большой деревянный мост на этой трассе сгорел и вывел ее из хозяйственного оборота. С юга к Више­ре свое время тоже была протянута узкоколейка из поселка Приозер­ный с ответвлениями к Енъю и Бурелю. Ведь в среднем течении Ви- шеры существовали лесозаготовительные участки Мартестан и Биа- из, а также - лагпункты Локчимлага в нижнем течении. А леса, как го­ворят, вырубались еще до Великой Отечественной войны.

Как лишний раз подтвердила и наша экспедиция, в результате ин­тенсивных сплошных вырубок водоохранные зоны самой Вишеры, ее больших и малых притоков оказались уничтоженными. К примеру, в окрестностях избы Сократ на берегах Енъю тайга сплошь вырублена на многие километры.

И значит, база зверового промысла в этих местах существенно по­дорвана. А ведь на протяжении многих столетий именно охота была ощутимым подспорьем, основой благополучия местных коми. Знаме­нитые Небдинские ярмарки во многом обязаны Вишерской пушнине.

И не только они. Известно, что в зиму 1864—1865 годов Кирилл Пав­лов, Сидор Федоров и Леонтий Давыдов закупили на Вишере 7.200 белок, 2000 зайцев, 10 норок, «полтретья сорока горностаев»...6

В 1929—1949 годы в Сторожевском районе среднегодовая заго­товка белки составляла 36.435 зверьков. Для сравнения: в те же годы в соседнем Корткеросском районе заготавливалось в среднем 9.567 белок.7

Массированные вырубки - еще не вся беда. Увы, в бассейне средней Вишеры размещается ракетный полигон «Железнодорож­ный», куда много лет подряд сбрасываются отработанные части ра­кет, запускаемых с космодрома «Плисецкий». По иронии судьбы на территории полигона находятся десятки охотничьих избушек и ком­плексный природоохранный заказник «Вишерский». Об этом - осо­бая речь.

1 История Республики Коми, Сыктывкар, 1996, с. 110

2 Бессонов. Поездка по Вологодской губернии к нефтяным богатствам ее на реку Ухту, Санкт-Петербург, 1908, с. 48.

3 Бурилова Н. А. Быт и правы крестьян-охотников в романе В. Юхни- на «Алая лента». Традиционная культура и быт народа коми, Сыктывкар, 1978, с. 34.

4  Мезенская экспедиция, выпуск 1, Москва, 1929, с. 375.

5 Белицер В. Н. Очерки этнографии народов коми, Москва, 1958, с. 75-76.

Дымилась, падая, ракета...

Надо полагать, за три десятка лет сотни вишерцев и гостей райо­на наблюдали за падением частей ракет-носителей, запускаемых’ с космодрома «Плесецк». Полигон, куда они падают, находится в сред­нем течении Вишеры и в районе поселка лесозаготовителей Лемью, носит условное название «Железнодорожный».

По официальным данным полигон используется с 1971 года, а по сведениям местных жителей, ведущих в этом районе промысел,

первые обломки ракет здесь появились на три года раньше. По уточненным нами данным, территория, на которую «с неба пада­ют бабашки», охватывает притоки Вишеры - Лемью и Енъю... На Юге - верхнее течение Небью, на Востоке - низовья рек Зулэб, Ковью... Здесь она близко подходит к населенным пунктам Богородск и Зулэб.

По нашим подсчетам, ее площадь составляет примерно 40 на 60 километров.

По данным Главкома ракетных войск стратегического назначения В. Яковлева, «Железнодорожный» используется для приема створок головных обтекателей ракетных носителей «Союз». В 1995 году, во время путешествия на байдарках по Енъю, мы установили, что па­дают не только обтекатели, как заявлено Главкомом, но и топливные баки, отдельные ступени, части аварийных сбросов... Мы фиксирова­ли промышленную маркировку находок космического происхождения и обнаружили, что часть обтекателей принадлежит ракетам другого типа - «Молния». Сплавляясь по Енъю, прямо в русле реки мы встре­чали немало разнообразных обломков, но только не обтекателей.

Упавшие ракетные топливные баки, детали аварийных сбросов военные ищут на вертолетах - далеко не всегда удачно - и, найдя, уничтожают. По рассказам рабочих Пезмегского лесопункта, воен­ные более месяца искали упавшую ракету в окрестностях узкоколей­ной дороги да так и не нашли ее.

На территории полигона находится около 20 охотничьих починков с подсобными постройками (бани, амбары и т. д.). Район промыс­ла занимает около 1000 квадратных километров. Опрос свидетель­ствует, что каждый охотник знает в своих угодьях о местонахождении 8-12 ступеней ракет. То есть в среднем на каждые пять квадратных километров приходится один небезопасный для населения сброс. В общей сложности на территории района наберется не менее 480 ча­стей ракет-носителей.

Почему небезопасный?.. Да потому что гептил - одна из разно­видностей ракетного топлива - очень ядовит. Попадая на кожу даже в самых малых количествах, вдыхаясь в виде паров, он способен вы­звать у человека целый букет разнообразных заболеваний. Все угле­водные ракетные топлива обладают канцерогенными свойствами, к тому же они содержат добавки в виде бериллия, магния и других ме­таллов, вызывающих рак, провоцирующих уродства в развитии жи­вых организмов...

Первые ступени ракет падают в Удорском районе. При отделе­нии третьей ступени ракеты-носителя «Союз» в природу попадает в среднем от 185 до 300 кг топлива да плюс 190 кг окислителя, кото­рый тоже небезопасен. Для ракеты «Молния» нормами предусматри­вается распыление на тайгу 480-800 кг несгоревшего топлива при от­делении четвертой и не менее полтонны - при отделении пятой сту­пени ракеты. Никто не подсчитывал, сколько же этого смертоносного вещества распылено над обитаемой Вишерской тайгой за три десят­ка лет функционирования полигона. Никто не в состоянии назвать ре­альные масштабы вредоносных последствий, пагубного влияния кос­мической свалки на природу, на животный и растительный мир, на людей, живущих, промышляющих в этих местах, из поколения в поко­ление передающих родовые угодья от старших к младшим.

Большинство из них не знает, что части ракет-носителей, загрязнен­ных топливом, не подлежат использованию в качестве вторичных ре­сурсов. Таково заключение Московского научно-исследовательского центра по проблемам экологической безопасности. Пока не суще­ствует экономически приемлемой технологии их детоксикации и ути­лизации. Между тем, с первых запусков, с первых падений космиче­ский металл проникает в быт местного населения. Народные умель­цы доставляют его домой, не подозревая об угрозе здоровью семьи, превращают в легкие и прочные лодки, надворные сооружения, кры­ши домов и гаражей, лопаты для очистки снега...

Не секрет, что ближайшие части ракет лежат в 10-12 километрах от сел и деревень Вишерского края. В тех самых местах, где сель­ское население и приезжие горожане собирают и продают на трассе и в самом Сыктывкаре грибы, ягоды, промышляют дичь, которая пи­тается этими ягодами... И никто даже не задумывается над тем, ка­кой вред таким образом наносится здоровью ничего не подозреваю­щих людей.

Есть положение, которое никто не отменял и которое никем не вы­полняется. На время запуска в районе падения отделяющихся частей прекращается хозяйственная деятельность, эвакуируются люди, опо­вещается местное население. Может, так оно и было в первые годы освоения космического пространства, но только не сейчас. Даже местные власти, которые порой владеют сведениями о времени за­пуска ракет, хранят молчание, не спешат хотя бы пальцем о палец ударить, чтобы предостеречь людей... Непредсказуемой, но реаль­ной опасности подвержены в своих угодьях охотники-промысловики, лесозаготовители, многочисленные туристы, в том числе — школьни­ки...

В последние годы на эту опасность обратил внимание Корткеросскии районный комитет по охране природы. С его помощью ор­ганизованы две экспедиции, которые подтвердили реально суще­ствующую угрозу природе и людям Вишеры. А что дальше?!.. Нель­зя же на этом останавливаться, надо что-то делать: предостере­гать взрослых и детей, информировать их, будить общественное мнение, исследовать, насколько велик этот вред и как его свести к минимуму...

К таким мыслям приходишь, поддавшись очарованию Вишерского края, посетив его укромные уголки, опустив в чистые - а может быть заряженные-зараженные?! - воды Божьей и других рек.

6    Конаков Н. Д. Кома охотники и рыболовы во второй половине XIX в начале XX в. «Наука», Москва, 1983, с. 16.

7    Производительные силы Коми АССР, т. 1, 2, АН СССР, 1953, с. 26.

А. Смилингис. Родничок : экологический сборник. – Корткерос, 1999. – Вып. 5. – С. 44-49.