Пывсян  айка

Рисунок:
Подоровой Людмилы Евгеньевны

Пывсян  айкаöс  («банникöс»)  лыддьывлiсны  медся  скöрöн. Пывсянö  пыртöдз  колö  вöзйысьны  сылысь, а  кодi  вунöдлiс, пырысьтöм-пыр  жö  айкаыд  пывсянсьыд  вöтлывлiс.
      Öдя  вежаньлöн  Ёгор  вокыс  вöлöма  зэв  мусса,  но  вывтi  полысь. Полöмысла  ли, дженьыд  нэмысла  ли, пыр  вöлöм  сылы  мыйкö  каститчö.
      «Коркö  мунiм  арнас  видзвыв  керкаö, Лöпъю  бокса  гажа  ягъясысь  пув  вотны,- висьталö  вежань.- Сэнi  зэв  гырысь  да  чöскыд  пув  воö. Подöн  кайим  вотчигмоз  да  зэв  ёна  мудзим. А  рытнас  мудзсö  веськöдыштны  ломтiм  пывсян. Кор  сiйö  ваймис, медводз  ыстiм  пывсьыны  Ёгорöс. Ог  тöд, волiс  кöть  эз  пывсян  дорöдзыс, а  регыд  мысти  сiйö  котöрöн  бöр  пырö  керкаö. Шуö, ме  пö  пывси, сэсся  пö  тi  лэччöй. Но  ми  и  мунiм. А  асьным  полам  да  вомгоруын сёрнитам,  вöрса  пывсянö  пыртöдз  кевмысям-вöзйысям, мед  лэдзас  миянлы  пывсьыны. Зэв  лöсьыда  и  пывсим-мыссим  сэсся. Сiйö  рытнас  Ёгор  нинöм  абу  и  висьталöма, а  сöмын  мöд  луннас, вотчигöн  тöдмалiм. Муртса  на  пырöма  да  пöрччысьöма, кыськö  пывсян  горсянь  гöлöс  шы  кылöма: «Горöмбыд  дöзмöдчисны  да  бара  на  воисны». Плеть  тай  абу  ковмöма  Ёгорыдлы, öдйö  сэтысь  усйысьöма. Гашкö, збыльысь  «пывсянса  олысьыд»  шыасьлiс  воклы? Сiйö  öд  абу  вöзйысьöма,  а  ми  пыртöдз  вöзйысим-корим.
        Водзынтö  пывсянад  оз  вöлöм  позь  ни  сьывны, ни  матькыны. Ни  кагатö  кольны. Быдсямаыс  вермас  лоны. Кöджас  весиг  петавны  оз  позь – корöсьла  ли, тазла  ли, ыркöдчыны  ли, эм  кö  быттьö  пывсян  пытшкас  пиньтöм  на  ладинеч-кага. Пывсян  кöджад  кö  петан, а  кагаыд  кольö  пывсян  тазйö, пырысь-пыр  пö  и  вежас  пывсян  айкаыд  кагатö.
       Öти  семьяын  татшöм  лёктор  лоöма. Баба  кагасö  мыссьöдiгöн  котöрöн  и  петалас  кöджас, ковмас  да. Сэсся  кутшöмкö  кад  кольö, олöм  водзö  мунö, а  детина  оз  воясöн  быдмы, а  часъясöн! Туша  пö  ыджыд, киясыс  муртса  оз  муöдз  судзны, син  пö  югъялö-кодзлалö, быттьö  кöинлöн.  Джоджын  кö  сiйö  да  кöсйö  кайны  паччöр  вылö, сöмын  пö  ружöктас  да  пырысь-пыр и  сэнi. Дыр  пö  тай  сэсся,  коньöр, эз  жö  ов,- кувсьöма. А  тшукысь  пö  чужöм-рожаыс  лешöйлöн  кодь  вöлi. Вежлöмаöсь, тыдалö, дзоньвидза  ладинечтö  лешöй  кага  вылö.
       Куимысь  öти  лунö  пывсьыны  вöлi  оз  позь – пывсян  айкаыс  вермис  кольмöдны  пывсьысьтö  кувтöдзыс.

       Уна  лоöмтор  вöлi  туйын, ветлiг-мунiг. Мукöд  повзьöдчысьяс-мутиясыд  повзьöдлiсны  йöзöс, кыдзи  кужисны. Водзын  сиктсаясыд  ёна  ветлывлöмаöсь  вöла  доддьöн  карöдз. Öти  морт  вöлöм  мунö  доддьын  и  воас  Гöрд  чой  дорö. А  сэнi  туй  бокас  нёль  тöлысся  кымын  кук  куйлö. Мунысьыд  сувтас  да  пуктас  куктö  доддьö. А  пуктiгас  шуас: «Но, Енмöй-батюшкоöй, мый  нö  тайö – бур  водзö  али  лёк  водзö?»  И  мунас  водзö.  Мунiгмозыс  быдсяма  молитвасö  лыддяс. Кутöмаöсь  чой  горув  лэччыны, а  вöлыс  додьсö  оз  вермы  кутны,- кывйыс  öшйöма,  пöсялöма  ставнас, шатлалö. Кыдзкö  эськö  лэччöмаöсь  чойтö, и  кукыд  тiмдыльтчöма  додьсьыд  муö  да  морт  гöлöсöн  шуöма:  кужин  пö  кутны, кужин  пö  и  чöвтны!  Эськö пö  ме тэныд  петкöдлi  кук! Мужикыд  повзьöмысла  абу  и  казялöма, кыдзи  гортас  воöма.
     Уна  челядя  керкаясад  öд  быдторйыс  овлö. Öти  öтиторйöн  повзьöдлö, мöд  мöдтор  висьталö. А  коймöд  кывзö  да  ассяньыс  мыйкö  содталö. Войдöр  бать-мам  ассьыныс  челядьсö  зэв  ёна  вöлöм  повзьöдлöны  васаöн, вöрсаöн  да  лешöйясöн. Вильшасьны  кö  кутасны  челядь, пыр  и  мамыс  шуас: «Энö  дурöй, локтас  öд  лешöйыд  да  нуас  медся  ковтöмсö».
       Öти  керкаын  кöзяйкаыслöн  вöлöма  кöкъямыс  челядь. Öтчыд  рытнас  челядь  быттьö  домавлöм  бöрын  чеп  йылысь  мынöмаöсь: вывтi  ёна  ызгöны-горзöны, дурöны-ворсöны. Мам-бать  вöлöм  ассьыныс  удж  вöчöны – кысьöны-дöмсьöны. Найö  некымынысь  челядьсö  öлöдлöмаöсь, лешöйöн  повзьöдлöмаöсь. Челядь  лöньыштласны  здук  кежлö, да  бöр  ыззясны. Сэсся  виччысьтöг  клуппа-клопа  кöнкö  кылас, карасина  лампаыс  шлоп  кусö. Öшинь  дорö  ывласяньыс мыччысьöма  кузь  да  пöв  кодь  вöсни  дядьö, синмыс  сöмын  югъялö-кодзлалö. Челядьлы  ньöр  абу   ковмöма: öтияс  пöлатьö  каясны, мöдъяс  лабич  улö  пырасны. Повзьöмаöсь, весьöпöрöмаöсь, кыв  оз  вермыны  шуны. А  дядьö  нöшта  öтчыд  мыччысьлас, петкöдлас  ассьыс  чужöмсö  и  вошö. Та  бöрын  челядьöс  быттьö  вежасны: быд  рыт  лöня  ворсöны, гора  гöлöсъяс  оз  кывны.
      Öнi  олöмыс  дзикöдз  вежсис. Йöз  ёна  матькöны-сöткöны, юöны… Оз  повны  вöрсаысь  ни  васаысь. Лёка  да  мисьтöма  олысьясыс  лёзьмöмаöсь  да  асьныс  нин  васа  кодьöсь. Йöзсянь он  нин  кывлы, мый  коркö  аддзывлöмаöсь  вöрсаöс. Сiдзкö  ставыс  тайö  ылö  кольöма  бöрö.

 Евдокия Андреевна Михайловалoн казьтылoмяс,
гижис Анна Михайлова

Банник.

   Банника считали самым злым. Поэтому перед тем как идти в баню, надо попросить у него разрешение, иначе он с бани выгонит.
У крестной брат Егор был очень пугливым. Всегда ему что-то мерещилось.
Однажды осенью пошли  собирать бруснику в лес возле реки Лопью. Очень устали, и решили заночевать в лесном домике. Затопили баню. Егора послали мыться первым. Вскоре он бегом прибежал обратно. Оказывается, он не попросился у банника в баню. Только начал мыться, из-под каменки раздался голос: «Опять пришли  меня тревожить». Он и быстро убежал из бани.
В бане нельзя песни петь, ругаться матом. Нельзя оставлять грудного ребенка одного в бане. Его могут подменить. Был такой случай.  Мать вышла ненадолго в предбанник, а младенец был в бане один. Вскоре после этого заметили, что ребенок растет не по дням, а по часам. Рост огромный, руки чуть не до земли достают, глаза сверкают  как у волка.
Но недолгим был его век. А по облику на лешего смахивал. Видно в бане подменили на младенца лешего.
В один день нельзя мыться в бане  три раза – угоришь до смерти.
Много непредвиденного случалось в дороге.  Нечистая сила пугала людей. Раньше ездили на санях до города. Один мужик едет на санях, доехал до Красного  ручья. Видит возле дороги теленок лежит. Мужик взял и закинул в сани. При этом сказал: «Господи, к худу или добру это?».  Поехал дальше, молитвы про себя говорит. Стали спускаться под гору, и лошадь понесла, вся в мыле, язык высунула.  Хорошо, что не перевернулись. Теленок  кинулся с саней на землю и человеческим языком молвил: « Сумел поймать, сумел и скинуть, а то бы я показал тебе теленка!» Мужик от испуга и не заметил, как домой добрался.
Раньше в семьях было много детей. Чтобы дети не баловались, родители стращали их лешим, водяным и другой нечистой силой. В одной семье было 8 детей.  Однажды вечером дети разыгрались, расшумелись. Родители сказали, что если они не перестанут шуметь, леший их унесет. Дети затихнут ненадолго, потом опять балуются.  Вдруг послышался шум, керосиновая лампа потухла, и в окне появилось длинное, худое лицо мужчины  с горящими глазами.  Все оцепенели от ужаса. Дети кто под лавку, кто на полати метнулся. А мужчина еще раз показался в окне и исчез. После этого детей как поменяли, по вечерам играют тихо, спокойно.
Сейчас жизнь другая. Люди ругаются матом, пьют вино. Не боятся ни лешего, ни водяного. Некоторые сами похожи на леших. Никто уже не говорит, что встретил в лесу лешего. Все осталось в далеком прошлом.

Из воспоминаний Михайловой Евдокии Андреевны, жительницы села Нившера.
Записала Анна Михайлова